Сегодня в номере:
10 полоса


Праздник памяти или память о празднике?
В преддверии грядущего шестидесятилетнего юбилея окончания Великой Отечественной войны мне хотелось бы задуматься над следующим вопросом: каково современное видение этого исторического события в обществе и насколько бытовая точка зрения отличается от трактовки войны профессиональными историками? Первая особенность современного взгляда на военные действия 1941-1945, как мне представляется, и состоит в дуализме подхода. С одной стороны, существует некий вариант академического исследования этих событий, заключающийся в последовательном изложении причин, фактов и следствий, тенденций и закономерностей, статистики и биографий. С другой стороны, присутствует определенный бытовой уровень восприятия ВОВ, принципиально отличающийся от научного. Это отличие происходит из значительно большей мифологизированности бытового сознания, нежели научного. Думается, что интерес в данном случае представляют не столько реальные научные факты, но именно мифы, связанные в общественном сознании с войной.
Дело в том, что, с точки зрения официальной историографии, война изучена достаточно полно. Определенная предвзятость, характерная как для отечественных, так и для зарубежных исследований, может быть нивелирована комплексным использованием и тех, и других. В этом качестве изучение войны имеет смысл в основном для узких специалистов.
Однако празднуем мы в масштабах всей страны. А говоря о значении ВОВ для народа в целом, мы немедленно уходим из области стратегических карт и статистики потерь в поле совершенно постмодернистского диалога. Сейчас, в начале ХХI века, это действительно так для абсолютного большинства наших соотечественников, и я попытаюсь объяснить почему. Адекватное представление о ВОВ имеет очень немного людей, и их количество постоянно сокращается в силу естественной убыли. Только для воевавших Великая Отечественная война связана с непосредственными переживаниями и представляет собой реальный факт личного прошлого. Но даже и в этом случае зачастую сила мифа оказывается более убедительной, нежели личные впечатления. Под мифом подразумеваются в данном случае общепринятые представления по поводу некоего факта, подменяющие собой собственно этот факт. Возникает разрыв между означающим (символом) и означаемым (фактом).
Почему возникает жесткое противостояние мифа и реальности в отношении ВОВ? Отчасти это естественный процесс, отчасти – искусственный. На уровне личностного восприятия – выросло уже слишком много поколений, для которых не только сама ВОВ, но и ее последствия представляются лишь занудными строчками в учебнике, наравне с войной 1812 года. Для современных учащихся де факто не существует способов иного восприятия, соответственно ВОВ ассоциируется не с собственно войной, а с выходными днями, парадом, салютом, возложением венков и прочими сопутствующими процедурами. Пытаться в этой ситуации добиться какой-то заинтересованности и патриотизма практически нереально. Отчасти это может компенсировать личное общение с ветеранами. Но и для ветеранов, как было упомянуто, война становится больше символом, чем реальностью. Этому способствовала целенаправленная политика Советского Союза, намеренно мифологизировавшая историю. Литература, кино и телевидение создавали (и создают) образ, совершенно отличающийся, за редким исключением, от действительности. Безусловно, он и не претендует на историчность, но в силу массовости формирует, на деле, некую новую историю, постмодернистский текст, который не приемлет историю академическую. Самое, может быть, забавное в этой современной ситуации заключается в том, что американский миф заменяет отечественный. Следовательно, появляется немало людей, знающих, что представляет собой Перл-Харбор, но понятия не имеющих о Курской дуге. Я не пытаюсь в данном случае оценивать, хорошо это или плохо.
Это закономерная и неизбежная ситуация, не нуждающаяся в оценках. Но при этом мы все должны отдавать себе отчет в ней, не требуя от современных учащихся какого-либо сопереживания событиям ВОВ. Это не отменяет необходимости знакомства с ними, но лишь на рациональном уровне.
Д.С. Коньков, ст. преподаватель кафедры ГиСН, к.и.н.